| главная | зощенко | |
Зощенко: Точная наукаКочегар Василий Иванович Жуков, охая и кряхтя и почему-то приседая то на левую, то на правую ногу, вошел в приемный покой.Народу было много. Больные сидели на скамьях, на подоконнике и даже на ящике, на котором было написано «Осторожно». Фельдшер поминутно открывал дверь и пальцем по воздуху считал больных, укоризненно покачивая своей кудлатой ученой головой. Василий Иванович с осторожностью присел на ящик и спросил своего соседа: – Прием-то начался? – Начался, – сказал сосед. – А ты по какой болезни? Кочегар подмигнул и сказал тихонько: – Я-то? Да так… Болезни-то, прямо сказать, никакой нету у меня. Ко мне брат молочный приехадши. Мне дома надо побыть обязательно. Сосед громко захохотал и сочувственно спросил: – На какую болезнь намекать-то будешь? – На живот, что ли, – сказал кочегар. – Все-таки это скрытый орган. Для глазу незаметный. – Правильно, – одобрил сосед. – Наука, она разве точная? Не может врач знать, чего внутре делается. Хотя, знаешь ли, я давеча пришел на прием. В ухе, говорю, у меня свербит. А врач говорит: посвербит, посвербит и пройдет. Я говорю: меня лечить надо, а не такое зря говорить. А врач говорит: ну валяй, валяй, не задерживай. Ничего, говорит, у тебя в ухе не предвидится… Я, говорит, вас, лодырей, враз замечу. – Не заметит, – с убеждением сказал Жуков. – Ему нельзя заметить. Наука все-таки неточная… Больше двух часов сидел кочегар Жуков в приемной, и когда очередь дошла до него, он сделал страдальческое лицо и вошел в кабинет. – Ну что? – спросил врач. – Чем болен? – Ох, – сказал Жуков. – Или, может быть, я объелся яблоками, не знаю. Живот что-то пучит. И боль внутре. А глазом не видно… Может, мне надо три дня в тепле полежать. А то у топки работаешь – все равно дует, и застудиться можно. – Конечно, – сказал врач. – Обязательно в тепле нужно. – Обязательно в тепле, – подтвердил больной. – Три, а то и пять дней. Пять дней напишите. Фамилия у меня Жуков Василий, кочегар. – Это можно, – сказал врач. – Тепло – лучшее лекарство. Разденься… – He застудить бы, ежели раздеться? – предостерег больной. – Ничего. Здесь не холодно, – легкомысленно сказал врач. Кочегар, охая и кряхтя, стал раздеваться. Врач мыл руки. «Хороший врач, – думал кочегар, снимая штаны. – Другой бы подозревать стал – не лодырь ли, а этот внимательный. Только раздевает зря». Врач положил больного на диван и стал давить пальцами живот. – Больно? – Обязательно больно, – сказал кочегар, тихо охая. Врач вдруг усмехнулся, подошел к столу, всыпал какой-то белый порошок в стакан с водой и подал больному. – Пей все. Кочегар скосил глаза на стакан и недоверчиво спросил: – Не повредит? – Больному лекарство не повредит, – ответил врач. – А если, скажем, не очень больной? – осторожно спросил кочегар. Врач снова усмехнулся. – Пустяки, – сказал он. – У здорового человека судороги вызовет… Легкое отравление… Особенно не повредит. Больной поставил стакан на стол и сказал: – Сейчас мне будто полегче стало. Не сильно болит. Не повредило бы. – Как хочешь, – сказал врач. Он сел за стол и велел позвать следующего. – А бумагу мне? – спросил Жуков, надевая штаны. Иди, иди, – сказал врач. – Бумаги не будет. Здоров. Василий Иванович нахмурился и вышел из кабинета. «Черт хромой, – думал кочегар. – Не дает – не надо. Просить не буду. А три-то часа в приемной я просидел, не работал. Накось, выкуси!..» Вы читали рассказ - Точная наука - Михаила М Зощенко. |
Тормоз Вестингауза Точка зрения Точная идеология Точная наука Трамблям в Саратове Тревога Трезвые мысли Три документа Туман Тухлое дело Тщеславие Тяга к чтению Тяжелые времена |