В трамвае я всегда езжу в прицепном вагоне.
Народ там более добродушный подбирается.
В переднем вагоне скучно и хмуро и на ногу никому не наступи. А в прицепке, не говоря уже о ногах, много привольней и веселей.
Иногда там пассажиры разговаривают между собой на отвлеченные философские темы о честности, например, или о заработной плате. Иногда же случаются и приключения.
На днях ехал я в четвертом номере.
Вот два гражданина против меня. Один с пилой. Другой с пивной бутылкой. Бутылка пустая. Держит человек бутылку в руках и пальцами по ней щелкает. А то к глазу поднесет и глядит на пассажиров через зеленое стекло.
Рядом со мной гражданка в теплом платке. Сидит она вроде сильно уставшая или больная. И даже глаза по временам закрывает. А рядом с гражданкой пакет. Этакий в газету завернут и бечевкой перевязан.
И лежит этот пакет не совсем рядом с гражданкой, а несколько поодаль. Гражданка иногда косо на него поглядывает.
Мамаша! говорю я гражданке. Гляди, пакет сопрут. Убери хотя на колени.
Гражданка сердито посмотрела на меня, сделала таинственный знак рукой и, приложив палец к своим губам, снова закрыла глаза.
Потом опять с сильным неудовольствием посмотрела на меня и сказала:
Сбил ты меня с плану, черт паршивый…
Я хотел было обидеться, но гражданка язвительно добавила:
А может, я нарочно пакет этот отложила. Что тогда? Может, я и не сплю, а все как есть вижу и нарочно глаза прикрываю?
То есть как? удивился я.
Как, как… передразнила гражданка. Может, я вора на етот пакет хочу поймать…
Пассажиры стали прислушиваться к нашему разговору.
А чего в пакете-то? деловито спросил человек с бутылкой.
Да я же и говорю, сказала гражданка. Может, я нарочно туда костей-тряпок напихала… Потому вор не разбирается, чего в ем. А прет и прет, что под руку попадет… Знаю я, не спорьте. Я, может, с неделю так езжу…
И что же попадают? с любопытством спросил кто-то.
А то как же, воодушевилась гражданка. Обязательно попадают… Давеча дамочка вкапалась… Молоденькая такая, хорошенькая из себя. Черненькая брунеточка… Гляжу я вертится ето дамочка. После цоп пакет и идет… А-а-а, говорю, вкапалась, подлюга…
С транвая их, воров-то, скидывать надоть, сказал сердито человек с пилой.
Это ни к чему с трамвая, вмешался кто-то. В милицию надоть…
Конечно, в милицию, сказала гражданка. Обязательно в милицию… А то еще другой вкапался… Мужчина, славный такой, добродушный… Тоже вкапался. Взял прежде пакет и держит. Привыкает. Будто свой. А я молчу. И в сторону будто гляжу.
А он после встает себе и идет тихонько… А-а, говорю, товарищ, вкапался, гадюка…
На живца, значит, ловишь-то? усмехнулся человек с бутылкой. И много это попадают?
Да я же и говорю, сказала гражданка, попадают.
Она замигала глазами, глянула в окно, засуетилась и объявила пассажирам, что проехала свою остановку.
И, уходя из вагона, она сердито посмотрела на меня и снова сказала:
Сбил ты меня с плану, черт паршивый.
И ушла.
Вы читали рассказ — На живца — Михаила Зощенко.